«Дети были маленькие. Вечером все в деревне слышали, как пролетел самолёт, и видели как его сбили фашисты. Хата наша была самая крайняя. Поздно ночью я услышала стук в окно. Когда открыла дверь - на пороге увидела двух лётчиков. Один был сильно ранен. Я не хотела их впускать в дом, потому что знала, что фашисты за такое расстреливают. Но раненный был очень плох, поэтому спрятала его на чердаке в сене. Покормила обоих. Один с рассветом ушёл, а раненный остался на сеновале. Три дня я его глядела. На третью ночь пришли партизаны и забрали его. А утром нагрянули фашисты с обыском. И меня с детьми поставили к стене хаты на расстрел. Мы с детьми плакали и говорили, что никаких лётчиков не видели. Нас не расстреляли...»